Владыки сцены
Единственный царь и владыка сцены – талантливый артист.К.С. СтаниславскийАктеры – удивительное племя,И если умирают, то на время,Чтоб со слезами пота на лицеУспеть еще покланяться в конце.У всех проблемы! Всем сегодня плохо!Такие – государство и эпоха!Но что же будет, если от тоскиМы все начнем отбрасывать коньки?Вставай, артист! Ты не имеешь праваСкончаться, не дождавшись крика "браво"!Леонид Филатов "Любовь к трем апельсинам"
Балерины [печатное издание] / В. Носова, Автор. - Молодая гвардия, 1983. - 284, [2] с. : [16] л. фот ; В пер. - (ЖЗЛ. Жизнь замечательных людей. Серия биографий; Вып. 2 (633)).Книга В.Носовой - жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер - это и две артистические и человеческие судьбы.Хрупкая маленькая женщина имела, казалось, неисчерпаемый запас сил. Даже больной выходила на сцену и танцевала так, что публика не догадывалась о недомогании артистки. Правда, это давалось непросто, перед спектаклем она занималась экзерсисом до испарины. И тогда говорила себе: "Теперь я могу танцевать". Случалось ей выступать в балетах комедийных, где ее героиня должна быть веселой, игривой, легкой. И Анна Павловна тратила громадное душевное усилие, чтобы побороть вялость, слабость. Она считала недопустимым обмануть публику - раз зритель шел в театр с мыслью увидеть те образы, которые ему обещала театральная афиша, он должен увидеть именно это. Ему нет дела до состояния артиста. Павлова умела настраивать себя так, что и слезы, и боль, и температура на два-три часа отступали, и балерина появлялась на сцене радостная и веселая и проводила весь спектакль идеально. | |
Быть! [печатное издание] / И. М. Смоктуновский, Автор. - Алгоритм, 2015. - 381, [2] с. : фотоил ; В пер. - (Жизнь в искусстве).Каких только эпитетов ни удостаивался Иннокентий Смоктуновский при одном неизменном - "очень талантлив"! Ярлыки закрепляли сыгранные им "странные персонажи" - князь Мышкин, Гамлет, Иудушка Головлев, Деточкин, чеховский Иванов... Он как бы срастался с ними. Сам, теперь уже без сомнения великий артист, говорил об этом так: "Бывают такие времена в работе и самочувствии актеров, когда знание огромных текстов наизусть - ничто по сравнению с правом на произнесение этого текста. Вот груз. Вот гранит, алмаз, глыба..."В этой книге, написанной самим артистом, все оставлено так, как было задумано автором. В ней он предельно искренен, как и в своих ролях.Однажды Константин Сергеевич Станиславский своим ученикам задал этюд: "Горит ваш банк. Действуйте!!!" Кто-то побежал за водой, кто-то стал рвать на себе волосы и заламывать руки, кто-то тащил воображаемую лестницу и по ней судорожно пытался проникнуть сквозь огонь на второй этаж, кто-то падал обугленный, обезумевший от страшной боли и страданий. Всё было так, будто горел банк. И лишь один Василий Иванович Качалов, который тоже должен был принимать участие в этюде разбушевавшегося пожара банка, спокойно сидел нога на ногу, переводя взгляд с одного на другого. "Стоп! Василий Иванович, - окликнул его недовольный Станиславский, - почему вы не участвуете?" - Я участвую, - невозмутимо ответил Качалов. - Мои деньги в другом банке". | |
Высоцкий [печатное издание] / В. И. Новиков, Автор. - Изд. 5-е. - Молодая гвардия, 2008. - 473, [1] с. : [16] л. фотоил. - (ЖЗЛ. Жизнь замечательных людей. Серия биографий; Вып. 1119).Книга Вл. Новикова - творчески написанный, неприукрашенный рассказ о жизни и творчестве Владимира Высоцкого, нашего современника, человека, чей голос в 1970-1980-е годы звучал буквально в каждом доме. Автор биографии (известный литературовед, критик, прозаик, профессор МГУ) не ограничивается чисто биографическими рамками повествования, вдумчиво анализируя творчество Высоцкого-поэта и стремясь определить его место в культурно-историческом контексте эпохи.Тут же начинается к стопятидесятилетней лермонтовской годовщине срочная подготовка спектакля "Герой нашего времени", где он получает роль драгунского капитана – холодного циника, вдохновителя дуэли. Персонаж не из главных, но привлекательна сама брутальная офицерская фактура. Наконец звучит со сцены раскатистое "высоцкое" "р", когда он беспощадно врезает растерянному, отказавшемуся стрелять Грушницкому: "Ну и дур-р-рак же ты, братец!" Инсценировку сделали Любимов и Николай Робертович Эрдман – автор "Самоубийцы", занятный старик, с богатейшей биографией, проявляющий неподдельный интерес к новому артисту и его песням. А тот пока поет со сцены чужие стихи на мелодию Таривердиева: "Есть у меня твой силуэт, мне мил его печальный цвет". Автор текста, впрочем, тоже неплохой – Лермонтов. И еще две маленькие роли здесь у Высоцкого – человек без голоса (молчащий отец Бэлы) и голос без человека – Горное Эхо, которое где-то там живет-поживает в ущелье и на человеческий крик отзывается. | |
Галина. История жизни [печатное издание] / Г. Вишневская, Автор. - Чимкент : Аурика, 1993. - 574 с. : ил ; В пер.В книге "Галина. История жизни" история жизни великой певицы и актрисы Галины Вишневской рассказана из первых уст.Книга является уникальным свидетельством непростой, удивительной жизни. Девушка, окончившая 7 классов школы, не имеющая специального музыкального образования, становится главной фигурой Большого театра, а потом и мировых оперных сцен - она приходит в оперу абсолютно подготовленной, как бриллиант, уже не требующий огранки. Откуда взялся этот бриллиант? Какие ювелиры работали с ним? История жизни великой певицы - сказка про Золушку, или же история тяжелой, трудной работы над собой, преодоления себя и трудностей мира.Всех сопрано Большого театра в срочном порядке вызвали на репетицию, чтобы петь "Грезы" Шумана в Колонном зале Дома союзов, где стоял гроб с телом Сталина. Пели мы без слов, с закрытыми ртами - "мычали". После репетиции всех повели в Колонный зал, а меня не взяли -отдел кадров отсеял: новенькая, только полгода в театре. Видно, доверия мне не было. И мычать пошло проверенное стадо. | |
Галина Уланова [печатное издание] / О. Г. Ковалик, Автор. - Молодая гвардия, 2015. - 558, [1] с. : [16] л. фотоил ; В пер. - (ЖЗЛ. Жизнь замечательных людей. Серия биографий).Бесспорно, Галина Уланова - звезда первой величины в мировой хореографии. Ее танец приводил зрителей в гипнотическое состояние. Алексей Толстой называл ее "обыкновенной богиней". Сергей Эйзенштейн хотел снимать ее в роли царицы в фильме "Иван Грозный". При этом расцвет ее дара связан со становлением уникального художественного явления - советского балета. Уланова сдавала нормы на значок "Ворошиловский стрелок" и писала в "Правду" искренние статьи о грядущей победе коммунизма. Она стала самой титулованной балериной: лауреатом четырех Сталинских и Ленинской премий, дважды Героем Социалистического Труда.В книге шесть глав, из них первые три посвящены детству, отрочеству и юности Гали Улановой в Ленинграде. Формирование личности занимает весомое место в тексте: собраны все знаменитые истории из детства Улановой, связанные с недовольством доставшимся ей "слабым полом", мальчишескими играми и дерзкими взглядами. И танец Уланова считала не серьезным, "девчачьим"занятием.Вторая половина книги повествует о зрелом творчестве Улановой - ее успехах в ленинградском ГАТОБе, внимании Сталина, -переводе- из Ленинграда в Москву, приобретении статуса -балерины-победы-, работе в кино, педагогической деятельности. | |
Дневник актрисы [печатное издание] : Монологи / Т. В. Доронина, Автор. - М. : Молодая гвардия, 2005. - 333, [2] с. : [24] л. фотоил.Татьяна Васильевна Доронина - советская российская актриса театра и кино, театральный режиссёр. Основатель, художественный руководитель-директор Московского Художественного академического театра им. М. Горького с 1987 по 2018 годы.Длинные мхатовские коридоры и красивые фойе хранили звуки шагов победительного Василия Ивановича Качалова и необыкновенно одаренного Ивана Михайловича Москвина. В этих стенах раздавался глуховатый голос Антона Павловича Чехова и чарующий бас Федора Ивановича Шаляпина. Для меня старое здание - было не зданием "вообще", а единственным и единственно возможным местом, где всегда будет тот МХАТ, который "лучше всех театров в мире". | |
Дорогой длинною... : [Стихи и песни. Рассказы, зарисовки, размышления. Письма] [печатное издание] / А. Н. Вертинский, Автор; Ю. Томашевский, сост.; К. Рудницкий, авт. послесловия, концовки. - М. : Правда, 1990. - 572, [1] с. : [32] л. фотоил.Александр Николаевич Вертинский - это не просто певец, это целое культурное явление начала XX века. Грустный Пьеро, автор таких тоскливых и сентиментальных ариэток, актёр, композитор, поэт и певец, кумир эстрады в первой половине XX века.Детство в дореволюционном Киеве, побег в Москву и полуголодная юность в театрально-студенческой среде, затем - работа медбратом в годы Первой мировой войны... Наконец признание таланта, слава, начало карьеры в синема, но вместе с тем и революция, гражданская война, переезд на юг, эмиграция, скитания, гастроли, переезды и наконец - возвращение в Россию.В "Трёх сёстрах" какой‑нибудь счастливец выносил в 3‑м акте шарманку. Он благоговейно "играл" на ней, крутя рукоятку и "переживая", потом уходил, взвалив шарманку на спину. Утром на репетиции Станиславский говорил ему:- Вот что. Вчера, уходя, вы неискренне встряхнули шарманку…И все. Роль эта уже отдавалась другому…Как ни больно, как ни грустно, но все мы, актёры, -смертные люди и имеем свои сроки. Наши таланты с годами гаснут, увядают, отцветают. В этом большая трагедия актёра. Правда, одно всегда остаётся с актёром до конца его карьеры - это его мастерство. Но разве может мастерство, то есть рассудочность, техника, школа, заменить ушедший темперамент, вдохновение, взлёт, восторг, интуицию?! | |
Дягилев. "Русские сезоны" навсегда [печатное издание] / Ш. Схейен, Автор; Н. Возненко, Переводчик; С. Князькова, Переводчик. - М. : КоЛибри : М. : Азбука - Аттикус, 2012. - 604, [2] с. : ил ; В пер.Дягилевские "Русские сезоны" на сто лет вперед определили репутацию искусства России как самого передового, экстраординарного и захватывающего балетного явления.Провидец и тиран, ловец душ и неисправимый одиночка, визионер и провокатор, он слышал музыку раньше сочинившего ее композитора и видел танец прежде первого па. Книга голландского историка уникальна и интересна не только главным героем, но и великим множеством жизненных подробностей русского и европейского модернизма, драматургией взаимоотношений главных имен музыки, театра и живописи ХХ века. В книге публикуются редкие фотографии, документы, эскизы костюмов и декораций - бесценные свидетельства искусства, живущего вне всяких границ.В 2015 году книга удостоена специального диплома премии "Театральный роман-2015". | |
Заполняя паузу [печатное издание] / А. С. Демидова, Автор. - АСТ, 2007. - 510, [1] с : [8] л. фотоил. - (Актерская книга).Автобиографическая книга известной советской и российской актрисы, педагога, мастера художественного слова Аллы Сергеевны Демидовой - это рассказ о времени и о себе, о театре в контексте истории страны.Для меня нет границы между выдуманным, прошлым и настоящим. Я запоминаю только свои душевные дискомфортные узлы или благодарность (редкую!) от общения с людьми. Больше ничего: ни стран, ни дат, ни событий. Вениамин Александрович Каверин как-то назвал это актерской памятью. Видимо, он прав. Те несколько извилин, которые нам природой даны для запоминания, у актеров заполнены текстами пьес...И если некая тайна все же окутывает актерский труд, невольно проявляясь в привычках и манере поведения, - то не ради ли этой тайны зритель приходит в театр?.. | |
Карузо [печатное издание] / А. К. Булыгин, Автор. - Молодая гвардия, 2010. - 436, [2] с : ил. - (ЖЗЛ. Жизнь замечательных людей. Серия биографий; 1264).Энрико Карузо, биография которого волнует умы многих поколений, – великий итальянский певец, имя которого известно во всех уголках планеты. Выступая на сцене без малого двадцать шесть лет, последние пятнадцать он носил титул "короля теноров", и за десять лет до смерти был признан величайшим певцом своей эпохи, которую, если говорят об оперном исполнительстве, так и называют: "карузовская".Лучано Паваротти говорил: "Сколько лет еще ни пройдет, Карузо навсегда останется современным певцом, так как именно он создал тот стиль тенорового пения, который мы и называем "современным". Его голос, его искусство бессмертны…"Творческое наследие великого итальянского певца изучено достаточно хорошо, однако до недавнего времени его человеческий облик и личная жизнь были едва различимы под завесой мифов. В своей книге писатель Алексей Булыгин рассказывает о малоизвестных фактах его биографии, его сложных и порой драматических взаимоотношениях с родственниками и близкими людьми, представляет своего героя не только как гениального артиста, но и как крайне противоречивую личность. | |
Корабль плывет [печатное издание] / Н. П. Караченцов, Автор. - АСТ : М. : Зебра Е, 2007. - 478, [1] с : [80] л. фотоил. - (Актерская книга).Недавно ушедший из жизни Николай Петрович Караченцов запомнился поклонникам театра в первую очередь ролью графа Резанова в рок-опере "Юнона и Авось" - спектакле, ставшем визитной карточкой "Ленкома".Николай Караченцов торопился жить. Он и свои воспоминания записывал торопливо, урывками, на бегу, будто предчувствуя, что может не успеть. В этой книге аткре делится с читателем впоспоминаниями об учителях, друзьях и коллегах, о людях, с которыми сводит его жизнь, о семье. Но главная тема размышлений актера - тема творчества.Профессия актера - публичная. Мы рождены, чтобы нас любил зритель. Мы обязаны ему нравиться. В то же время наша профессия зависима, причем от тысяч самых разных людей и событий. Кого-то из нас любят только близкие, кого-то - узкий круг театралов, кто-то "герой" в своем городе, а кто-то действительно становится народным достоянием (без кавычек). Труд, талант при этом -безусловно, необходимые составляющие, но главное - Удача! Далеко не сразу, но мне она улыбнулась. Оттого ее улыбкой я очень дорожу. | |
Мария Каллас [печатное издание] : [пер.с франц.] / К. Дюфрен, Автор; Л. Чечет, Переводчик. - Молодая гвардия, 2007. - 259, [2] с. : [8] л. фотоил. - (ЖЗЛ. Жизнь замечательных людей. Серия биографий; Вып. 1062).Выдающаяся оперная певица Мария Каллас еще при жизни стала легендой, а после смерти для миллионов почитателей превратилась в миф, достойный поклонения. Клод Дюфрен, лично знавший певицу, в своей книге ведет читателя не только по ее звездному маршруту - от юной гречанки из скромной квартиры в Бруклине до первой оперной дивы на мировой сцене, - но и задается вопросом: а какой в жизни была артистка, достигшая вершины славы? Автор приводит воспоминания многих выдающихся людей, знавших Марию Каллас, и дополняет ее жизнеописание редкими фотографиями.Каждый выход Каллас на сцену "Ла Скала" зимой 1953-го и весной 1954 года становился ее очередной творческой победой. Выступление Марии в "Лючии ди Ламмермур" производило на публику такое же неизгладимое впечатление, как и в "Медее". Сцена безумия давала ей возможность лишний раз продемонстрировать потрясенной публике недюжинный талант драматической актрисы. И зрителям надо было прилагать усилия, чтобы вспомнить, что они сидят в зрительном зале, а раздираемая страстями, заходящаяся в крике от мучительных страданий и погружающаяся в беспросветный мрак женщина — всего-навсего актриса, играющая роль… В том и состоял секрет Каллас, что она обладала удивительной способностью выходить за рамки спектакля, заставлять публику забывать о картонных декорациях, условностях драматического действия, чтобы задевать зрителя за живое и заставлять его сопереживать всему, чем в данный момент жила она. Если подумать, то все воплощенные певицей героини, все эти женщины с трагической судьбой, погибавшие страшной смертью, хладнокровно убивавшие своих мужей, любовников и даже своих детей, словом, все эти оперные персонажи были весьма далеки от действительности. В наши дни невозможно представить подобных героинь. И все же Марии Каллас удавалось на протяжении всей ее творческой жизни погружать публику в этот фантастический и нереальный мир одной только магией своего чарующего голоса и таланта драматической актрисы. | |
Мои скитания. Люди театра [печатное издание] / В. А. Гиляровский, Автор. - М. : Правда, 1987. - 480 с.В произведениях В.А. Гиляровского созданы яркие картины дореволюционного быта и нравов. В "Моих скитаниях" он рассказывает о своем детстве на Вологодчине, о скитаниях по России, участии в русско-турецкой войне. Эта книга послужила толчком к созданию "Людей театра", которую сам писатель называл "повестью об актерской жизни".В "Людях театра" известный русский писатель и журналист описывает свою работу в ряде провинциальных театров, делится воспоминаниями об известных русских актерах того времени: В.Н. Андрееве-Бурлаке, А.А. Бренко, А.И. Южине, В.П. Далматове, М.Н. Ермоловой и других.Ни в этих рассказах, ни в записях никакой выдумки нет (я так много интересного видел в жизни). Я просто беру людей, события, картины, как их помню, и подаю их в полной неприкосновенности, без всяких соусов и гарниров.Так же создавалась книга, самая любимая из всех написанных мною, - "Мои скитания".Люди театра - это те, которые живут театром, начиная от знаменитых актеров и кончая театральными плотниками и даже переписчиками пьес и ролей, ютившимися в ночлежках "Хитровки".Много я знал на своем веку театрального люда: с кем дружил, с кем служил, перевидел почти всех знаменитостей. И вот на фоне жизни того времени, когда театры еще освещались керосиновыми лампами, попробую дать фигуры моих современников.О великих людях тогдашней сцены все известно из их биографий, из рецензий, из мемуаров. Писать о них, только о них, - значит повторяться.Они, так же как и все остальные люди театра, по большей части попадали на сцену случайно и "выплыли наверхи".Тогда в театр не поступали, а именно попадали, как попадают под суд, под поезд, в тюрьму.Как попадали люди в театр, как они жили, что окружало их, как иногда они бросали сцену и почему-то вновь возвращались в театр, - вот что я хочу показать в моей "повести актерской жизни". | |
Моя жизнь в искусстве [печатное издание] / К. С. Станиславский, Автор; В. Лебедева, худож. - АСТ, 2017. - 542 с ; В пер. - (Русская классика).Автобиография Станиславского - одна из самых увлекательных и необыкновенных книг, написанных о театре. Читатель найдет в ней множество забавных и удивительных историй, описания спектаклей и процесса их создания, портреты легендарных деятелей искусства, рассуждения и размышления о жизни и театре, а также многое другое, что поможет ближе узнать этого великого человека, прошедшего долгий путь от актера-любителя до мировой славы создателя МХАТа и реформатора театрального искусства.Я привожу все эти воспоминания ещё и для того, чтобы показать молодым артистам, как важно для нас вбирать в себя побольше прекрасных, сильных впечатлений. Артист должен смотреть (и не только смотреть, но и уметь видеть) прекрасное во всех областях своего и чужого искусства и жизни. Ему нужны впечатления от хороших спектаклей и артистов, концертов, музеев, путешествий, хороших картин всех направлений, от самых левых до самых правых, так как никто не знает, что взволнует его душу и вскроет творческие тайники...И еще условие: вы – директор того учреждения, которое должно просвещать общество. А актеры – ваши ближайшие культурные помощники. Будем же помнить это и будем разговаривать с ними не как с проститутками и рабами, а как с теми лицами, которые достойны носить высокое звание. | |
На плахе Таганки (Дневник русского человека) [печатное издание] / В. С. Золотухин, Автор. - М. : Алгоритм, 1999. - 540 с. : ил. ; В пер."На плахе Таганки" - уникальный по своей откровенности и драматизму документ, повесть о небывалой популярности любимовского театра в 60-80-е годы, история его раскола и заката, рассказ о его звездах - В.Высоцком, А.Демидовой, Н.Губенко, Л.Филатове, о Юрии Любимове и Анатолии Эфросе. О чем бы ни писал В.Золотухин - о взлетах и падениях Учителя-Мастера, об ошибках Друга-соратника, заблуждениях Друга-соперника, слабостях партнеров, - он всегда искренен и честен перед ними и самим собой.У актеров на Таганке есть особенность осанки и особенность судьбы: доказать Руси, Европе, что театр наш - не холопий и актеры - не рабы.
|
|
Разрозненные страницы [печатное издание] / P. Зеленая, Автор. - Вагриус, 2007. - 364, [1] с. ; [8] л. фотоил. ; В пер. - (Мой 20-й век).Рина Васильевна Зеленая начинала на подмостках маленьких театров Одессы и Петербурга, а когда в Москве открылся Театр Сатиры, ее пригласили в него одной из первых. Появление актрисы на сцене всегда вызывало улыбку - зрители замирали в предвкушении смешного.Стремясь дарить окружающим только радость, Рина Зеленая и книгу своих воспоминаний "Разрозненные страницы" - о собственном творческом пути, о своей дружбе с известными актерами и писателями - Ростиславом Пляттом, Фаиной Раневской, Любовью Орловой, Зиновием Гердтом, Леонидом Утесовым, Агнией Барто, Корнеем Чуковским - тоже написала легко и весело.В театральной школе многие старшие актеры, которыми мы восхищались на сцене, были нашими преподавателями и учили нас всему. Какие-то обычаи, актерские суеверия, словечки, шутки переходили от них к нам. Например, если листок с ролью (а на нем написано: "Выходит, берет письмо, уходит за кулисы") падал на пол, надо было обязательно сесть на него, чтобы не провалить роль. Так же, как старые актеры, мы мелко-мелко крестились перед выходом на сцену. Как они, постоянно разыгрывали друг друга. Но это, конечно, не было главным. Главное - мы научились у них по-настоящему, беззаветно любить и уважать театр. | |
Смешная грустная жизнь : Грешные записки [печатное издание] / Л. К. Дуров, Автор. - Вагриус, 2008. - 300, [2] с : [12] л. фотоил. - (Мой 20-й век).В книге воспоминаний народный артист СССР Лев Дуров рассказывает о наиболее интересных, подчас курьезных эпизодах своей жизни: трагизм положений здесь переплетен с юмором, буффонада - с анекдотом... Среди героев - Анатолий Эфрос, Юрий Никулин, Наталья Дурова, Виктор Астафьев, Юлиан Семенов, Алексей Баталов, Армен Джигарханян, Александр Ширвиндт, Михаил Державин и множество других весьма ярких, колоритных личностей - друзей и коллег знаменитого артиста.Сейчас все пишут. Даже те, кто вообще не умеет писать и давно уже успел забыть, где ставить подлежащее, а где – сказуемое. Я тоже не уверен, что сохранил в своей памяти такие мелочи из школьной программы. Поэтому постоянно напоминаю об этом всем, кто надоел мне одним и тем же вопросом: "Ты пишешь книгу? Ты пишешь книгу?"Ребята, говорю, черт вас возьми, – я не умею писать! Я не писатель! Я – актер, и мне нравится моя профессия. Что вам еще от меня надо? Я даже не каждую роль и сыграть-то могу. Не могу же я, к примеру, сыграть Джульетту, хотя уверен, появись театральная афиша, где черным по белому было бы написано: "ДЖУЛЬЕТТА – ЛЕВ ДУРОВ", народ бы валом повалил на спектакль! В проходах бы места не осталось…Уверен, что далеко не каждый актер может похвастаться, что он играл… репья! Да-да – именно репья! Липкие колючки, которыми так любят бросаться дети. А потом матери, причитая, выстригают эти колючки из их спутанных волос. И была у репья даже любовь (конечно, в рамках детского театра) – петунья. А под финал появлялся даже маленький грудной репейничек!Или, скажем, огурец! И не какой-нибудь огурец, а молодой. Так и в программе стояло: Молодой огурец – Л. Дуров... | |
Смешно до слез. Исповедь и неизвестные афоризмы великой актрисы [печатное издание] / Ф. Г. Раневская, Автор. - Яуза-пресс, 201 . - 428, [1] с ; В пер. - (Сокровенные мемуары)."Мой отец был бедный нефтепромышленник..." - считалось, что от мемуаров Фаины Раневской уцелела лишь эта анекдотическая фраза: все остальные записи она сожгла, вернув издательству аванс, а ее легендарные остроты и афоризмы известны в основном по пересказам. Но прав был булгаковский Воланд: рукописи не горят, и эта книга - уникальная возможность услышать живой голос великой актрисы, которая лишь наедине с собой могла сбросить привычную маску и говорить предельно откровенно, не на публику, "от первого лица"...Простые слезы в зрительном зале в тысячу раз дороже бурных оваций. Пусть лучше плачут, чем хлопают в ладоши. Вообще, слезы зрителей – это аплодисменты души. |
У актеров на Таганке есть особенность осанки и особенность судьбы: доказать Руси, Европе, что театр наш - не холопий и актеры - не рабы